вторник, 7 октября 2014 г.

7 открытий начинающего рисовальщика

Несколько месяцев назад я начал учиться рисовать. Хожу по воскресеньям в студию, иногда (редко) рисую сам, в поездках, в блокноте. Прошло уже значительно больше 100 дней, которые классически считаются периодом наиболее интенсивного обучения, наивысшей открытости к новизне.

Уроки рисования – как уроки плаванья: нужно много-много плавать и иногда получать дельный совет. И еще во время этого занятия можно думать о чем угодно, и не мешают ни разговоры, ни музыка. Задействована другая часть психики, ради которой все и затевается.
Как любому начинающему (и продолжающему), мне важен учитель. Я учусь у прекрасного человека и художника, ближайшего ко мне носителя и проводника художественных истин. Множество высказываний и формулировок бессовестно взято у него. Одна надежда, что он их тоже у кого-то позаимствовал.
Как бывший бизнес тренер, привожу свои открытия за это интереснейшее для меня время в виде семи пунктов, избегая сплошного текста и давая возможность прочесть одни заглавия и не заглубляться в лирическую часть. И сразу приношу извинения профессиональным художникам за банальности и неточности. Итак.



1. Я не умею видеть 

Это очень странное открытие, и, пожалуй, самое важное. Я много раз читал о том, какой это был прорыв, когда импрессионисты стали «рисовать так, как видели», и никогда не мог понять, в чем тут секрет. А как еще можно? Ответ: так, как знаешь. Так и поступают обычные люди, не художники: пытаются нарисовать то, что знают.
Так порой действую и я. Я знаю непомерное множество вещей. Знаю о тех частях предмета, которых не вижу. Знаю, что человеческое лицо важнее кубика (и мне поэтому тяжелее его рисовать). Знаю, что сторона кубика квадратная (как бы ни лежала на ней тень). Знаю множество деталей, которых не вижу, или вижу, если присмотреться именно к ним.
Всю жизнь знание приветствовалось. Оно было куда достовернее визуального образа, на него, а не на видеоряд, я привык полагаться, им руководствоваться. Занятия рисунком требуют делать строго наоборот. Нет ничего, кроме пятен, световых сигналов, бликов, черноты тени, визуального орнамента.

Поль Дирак как-то сказал, что уравнения умнее нас. То есть исполнены вторых и третьих смыслов далеко за пределами своего утилитарного назначения. Точно так же и натура часто умнее, интереснее и глубже нас. То, что знаешь, - только мешает.



2. Мир очень подробный

Это хорошо понятно, когда попеременно рисуешь с фотографии и с натуры. С фотографии намного легче, т.к. часто работу по обобщению, выделению главного и пренебрежению неглавным объектив уже сделал за тебя. На медном китайском чайнике в действительности тридцать бликов, а на его фотографии – четыре главных. В особенную панику повергала меня по началу зыбкость листвы или ряби на воде. Как передать то, что она живая и дышащая, не нарисовав тысячи листьев, тысячи ажурных морщинок? 


Тут, конечно же, фокус в том, чтобы вовремя воздержаться от копирования природы с целью имитации того же впечатления. Ведь природа, в отличие от нас, в средствах не ограничена.




3. Мир очень цветной
Я недавно пробыл несколько дней в горах, где снег и скалы, где вся эстетика черно-белая, резкая, контрастная, очень решительная и величественная. И спустившись вниз, на «зеленку», вдруг увидел, как из серого проступают другие цвета. Поначалу робко, но с каждым шагом вниз – все увереннее, глубже, насыщеннее, вместе с запахами, десятками запахов, которых наверху нет совсем. Как в породистом арт-хаусном кино, вроде Неба над Берлином, через цвет возвращалась полнота жизни. А потом даже на очень белых предметах я стал замечать холодный или теплый отсвет, склонность, настроение. Пока в мире и вовсе не осталось ничего черно-белого.

4. Пропорции важнее всего
Великий теоретик и педагог Иоханнес Иттен приводит целых 7 типов цветовых контрастов, на которых стоит визуальное восприятие. Вот откуда берется наше такое интуитивно стройное, а в действительности довольно обманчивое, представление  том, как устроен мир вокруг. И эта обманчивость в искусстве никого  не смущает, а, наоборот, является ориентиром и критерием художественной правды.

Когда-то я уже писал, что рисунок – весь про иерархию. Нет ничего, кроме пропорций формы, тона, теплоты. Сам по себе ни один предмет не большой и не маленький, не темный и не светлый, не холодный и не теплый. Пропорции, соседство, контраст, общая расстановка интенсивностей - единственное, что имеет значение.


5. Завершенность
Как-то на лекции о царскосельском лицее, Дмитрия Быкова спросили, почему в 19-м веке лучшие люди так много успевали. Вроде прожили всего ничего – а как будто сутки были длиннее. В ответ он сказал, что люди эти воспитывались и образовывались в римской готовности к смерти. К тому, что все может внезапно оборваться. И стремились жить так, чтобы в любой момент остановленная жизнь имела достойный смысл и цель. А мы, теперешние, добавил он не без удовольствия, живем с намерением непременно дожить до Альцгеймера.


Если не жить, то рисовать уж точно нужно именно так, чтобы через каждые 10 секунд рисунок был готов. Не в смысле подробен и детален, а смысле выстроен и цел. По словам Ливанова, рисовать надо, как прыгает терьер: всеми четырьмя лапами одновременно. Не слева направо, а сразу везде. Рисунок должен проступать, весь одинаково готовый даже при минимуме средств. 


6. Правдивая условность

В жизни силуэты и блики не обведены линиями. В жизни, если целенаправленно присмотреться или подойти поближе, обнаружится много деталей. В жизни у людей есть лица, состоящие из конкретных элементов. Жизнь очень подробно организована. И эти подробности могут запросто разрушить визуальный знак, орнамент, образ.

Не стоит забывать, что живопись и рисунок условны. «Может в жизни было по-другому, только эта сказка вам не врет!» Да и какой прок в подражании реальности, когда цель – вызвать сопереживание, искренний эмоциональный отклик? Крайний пример – музыка, которая вся целиком условна и где звукоподражание случается редко и выглядит вульгарно. Музыка падает, минуя ум, непосредственно в душу, в эмоции, без промежуточных звеньев, без сравнений и опосредованности. И точно так же действует качественная живопись.


7. Целостность
Как-то раз нас рисовало в студии несколько человек, у каждого свои проблемы, каждый недоволен своим рисунком. В таких случаях очень помогает смотреть в альбом какого-нибудь большого художника – настроиться, отбросить ненужное, потянуться к нужному. Учитель обошел нас всех, одного за одним, с одним и тем же альбомом, в котором показал каждому свой выход из ситуации.
У любого большого художника есть ответы на все вопросы. И эти ответы, такие разные по форме, по стилистике, всегда одинаковы по сути. Они все нацелены на создание некого логичного, внутренне увязанного, убедительного мира. И нельзя сказать, что у Энгра действительность, а у Матисса нет. Или что как у Диккенса бывает, а как у Толкиена нет. И там и тут – законченный и пропорциональный мир, изложенный единым языком, стоящий на едином наборе аксиом и допущений. Мир, в котором можно жить.


Комментариев нет:

Отправить комментарий