Грусть

В какой-то назидательной книжке герой ходит по кладбищу и читает на надгробиях страшно малые сроки жизни тех, кто там покоится – дни, недели, в лучшем случае месяцы. Дело в том, что кладбище это специальное: на каждом камне указано только «чистое» время жизни, то, что прожито искренне, наполненно, от души и в согласии со своей природой. Выходит по большей части небогато. То тут, то там - человек, умерший глубоким стариком, всего-то, оказывается, и проживший пару месяцев как надо. Той жизнью, для которой стоило рождаться. Как же так? Как же мы умудряемся столь бездарно распорядиться священным даром жизни, ужасается герой, намереваясь и читателя заразить тем же продуктивным состоянием.

Однако вряд ли стоит по этому поводу уж очень огорчаться. Это все равно, что расстраиваться, что материя в основном состоит из внутриатомной пустоты, а треть жизни проходит посередь ночного забытья. И если хоть в чем-то положиться на мироздание, нужно поверить, что кажущиеся бездарными длинноты и пустоты нашей жизни порой тоже для чего-то нужны, и представляют собой необходимый этап, который невозможно пропустить в поисках короткого пути. Кроме того, похвальное устремление ни минуты не потратить зря зачастую происходит из вульгарной жадности, а печаль о пустоте жизни и страдания про потерянные годы посвящены не каким-то великим смыслам, а упущенным наслаждениям, для извлечения которых мы чем-то там вовремя не воспользовались.

И все же иногда мне грустно. И много ль мы видели радости на маленьком нашем шаре? Честно сказать, наша жизнь не слишком густо окутана чистой и искренней радостью. Наверное, чаще бывает никак, либо и вовсе паршиво. Кто-то обещал, что жизнь для радости, что норма – это когда хорошо, легко и осмысленно? Вряд ли. В ней ко всему прочему полно трудностей и тягостей, тысяча и один сорт. Но в основе нашей несчастливости лежат, конечно, не сами трудности и тягости, а два великих заблуждения.

Первое: что все это несправедливо. Эти тягости выпали на нашу долю случайно и не по адресу. Мы ни в чем не виноваты, мы просто вытянули короткую спичку, в связи с чем нам достались плохонькие близкие люди, работа, здоровье, друзья и проч. И поскольку это все не наше, смириться мы с этим никак не можем. Что ведет ко второму заблуждению: мы должны не сидеть, сложа руки, а срочно что-то предпринять, как следует напрячься – и вырваться, переиграть, переломить, пересилить окружающий мир. Такое сочетание иллюзий – путь ко многим печалям.

Иногда мне грустно. И в такие минуты я думаю: хорошо бы мне когда-нибудь хватило мудрости как следует осознать, что все, что со мной происходит, я так или иначе заслужил, и тяжесть, что давит на мои плечи – моя, на меня лично возложенная, и что надо просто и по возможности достойно ее нести, добросовестно под ней пыхтеть, и не пытаться ее игнорировать и скакать на одной ножке, когда это невозможно, и не ожидать суперприза в конце. Принять это медленное шествование с тяжестью в душе как справедливый и необходимый этап своей душевной работы и честно и спокойно пройти его. Так уставший биатлонист проходит штрафные круги в наказание за промахи на огневом рубеже, не пытаясь срезать, выгадать или выпросить у арбитров поблажку.